ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ЧЕРНЯВСКОГО, Михаила Кондратьевича, от 16 апреля 1935 г.
Вопрос: В протоколе допроса от 6/III-1935 г. и от 1/IV-1935 г. Вы показывали, что помощник начальника ВОХИМУ [1] РККА и начальник Научно-Исследовательского Химического Института РККА РОХИНСОН является троцкистом.
В каких отношениях Вы находитесь с РОХИНСОНОМ?
Ответ: Я с РОХИНСОНОМ нахожусь в близких товарищеских отношениях начиная с 1926 г. Я был его помощником в период работы РОХИНСОНА в качестве начальника Химического полигона в Люблино. Я дневал и ночевал у него дома. В 1927 г. при моем поступлении в Разведупр РОХИНСОН рекомендовал меня для этой работы. Я бывал у РОХИНСОНА дома, знал его жену, зовут ее Александра.
Вопрос: По какому адресу проживает РОХИНСОН?
Ответ: РОХИНСОН проживает по Софийской набережной, № дома и квартиры я не помню, местонахождение квартиры знаю из памяти. Живут они в доме, принадлежащем Военведу.
Вопрос: Что Вы можете показать о РОХИНСОНЕ?
Ответ: РОХИНСОН нередко читал мне “нравоучения” по вопросу о том, как надо относиться к работе. Он говорил мне: “Когда ты работаешь, ты обязательно имей в виду, что тебе придется отвечать перед органами власти, поэтому всегда надо запасаться всякими бумажками, подтверждающими твою невиновность”. Далее он говорил: “Существом дела никто не интересуется, поэтому самое главное, чтобы вовремя была написана бумажка. В работе никого не надо дразнить – тебе всегда могут отомстить. Поэтому не надо драться и не надо портить взаимоотношений”.
РОХИНСОН представлял из себя человека, нашедшего теплое, обеспеченное место в ВОХИМУ. Он нередко говорил: “Я живу и все время лавирую”. РОХИНСОН возглавлял чрезвычайно ответственное дело по разработке вопросов применения военной химии в Красной армии. Возглавляемый им институт является единственным учреждением Красной армии, разрабатывающим эти вопросы; это мозг и центр всего военно-химического дела в РККА. От того, как работает институт, прямо зависит вооруженность Красной армии в вопросах военной химии.
РОХИНСОН мне говорил, что институт поглощает огромные средства на изыскательные работы и разработку проблем и что полученные результаты находятся в явном несоответствии по отношению к размерам затрат. РОХИНСОН говорил мне: “Наше дело очень раздутое, поэтому приходится работать так, что день прошел и с плеч долой, но я боюсь, что наступит время, когда с меня спросят результаты, тогда придется отвечать”. Далее РОХИНСОН продолжал: “Значительное количество работ института не годится, институт не дал Красной армии таких результатов, которые значительно подняли бы ее боеспособность. Можно было бы прекратить существование института, ибо от его работ польза небольшая, но большой организм уже существует, и мы занимаемся выдумыванием работ”.
В работе ин<ститу>та существует целая система очковтирательства, направленная к обману руководства Наркомата Обороны. Я знаю, что институт демонстрирует свои “достижения” при каждом удобном случае: на пленумах Ревсовета отдельные крупные военные работники приглашаются в институт для показа им его работы. Все предъявляемые экспонаты в огромной степени отличаются от серийных предметов, находящихся на вооружении Красной армии. С другой стороны, то, что показывается как достижения, в значительном количестве случаев не применяются в Красной армии ввиду непригодности. Так, например, мне известно, что в 1930 г. тов. БЛЮХЕРУ РОХИНСОН демонстрировал жидкий дегазатор, так называемый “хромил”. РОХИНСОН указал т. БЛЮХЕРУ на огромные преимущества этого дегазатора, между тем, дело с этим дегазатором есть сплошное очковтирательство: применение дегазатора вызывает пожары, он очень сложен в обращении, он разъедает металлические части приборов, в стране нет сырья для его изготовления и т.д.
Внутри института существует сплошная круговая порука; никто из персонала института не хочет друг друга подводить. Осенью 1934 г. я имел разговор с РОХИНСОНОМ по поводу работ ин<ститу>та. Он мне сказал, что все время беспокоится, как бы очковтирательство в работе института не сделалось известным в Наркомате Обороны – “ведь может найтись какой-либо из сотрудников ин<ститу>та, который может подвести”.
Вопрос: Какие доказательства Вы можете привести всему вышеизложенному?
Ответ: Свои утверждения я могу подтвердить следующими примерами, которые я сейчас вспоминаю, а их гораздо больше:
Возьмем наш противогаз. Он ничем не отличается от английского противогаза образца 1918 г. За истекшие 17 лет в Англии этот противогаз подвергался целому ряду усовершенствований, между тем, в РККА он не подвергался никаким существенным изменениям. РОХИНСОН маринует до сих пор в недрах института переданный ему из Разведупра около года тому назад германский противогаз военного образца 1931 г., имеющий огромные преимущества по сравнению с нашим противогазом. Эти преимущества выражаются в том, что германский противогаз вдвое легче, чем наш, во много раз удобнее при носке, в нем в два раза легче дышать. Германский противогаз не имеет коробки с длинной трубкой, которой отличается наш противогаз. Все это в нем заменено фильтрующим патроном, который ввинчен непосредственно в ротовое [2] отверстие маски. Таким образом, освоение германского противогаза РОХИНСОНОМ было сорвано.
Вопрос: Известно ли Вам что-либо дополнительно о работе РОХИНСОНА в Химическом институте РККА?
Ответ: Год тому назад РОХИНСОНУ был передан ряд материалов, добытых Разведупром в Америке из Эджвудского арсенала. Среди этих материалов имеется описание новой ядовитой дымной шашки накожного действия, данные о применении иприта в виде мелкой пыли. Все это чрезвычайно важные вещи для Красной армии. Иприт в виде мелкой пыли можно распространять с самолетов в любое время года; он не замерзает. Один самолет имеет возможность покрывать таким ипритом значительную площадь. В распоряжении РОХИНСОНА имеются чертежи приборов, распространяющих ипритовую пыль, описание и рецептура для изготовления ипритной пыли. РОХИНСОН ничего не сделал для использования этих весьма ценных материалов.
Обращает на себя внимание положение с минометами в РККА. На вооружении химических частей РККА состоит 107-мм английский миномет образца 1918 г. Этот миномет при стрельбе дает много отказов, имеет дальность действия всего в 1000 метров, средняя скорострельность 3-4 выстрела в минуту. За период 1928-1935 г. Химическим Управлением РККА затрачено много средств на усовершенствование миномета. Однако результаты совершенно несоизмеримы с затраченными средствами: дальность действия, скорострельность и большое рассеивание являются отсталыми пунктами в миномете, как и прежде. Между тем, в распоряжении РОХИНСОНА имеется образец химического миномета армии САСШ. Этот миномет превосходит принятый на вооружение РККА как в отношении дальности действия, <так и> средней скорострельности и обладает большой точностью стрельбы. РОХИНСОН и возглавляемый им институт не проводят никакой работы по внедрению этого миномета в РККА. В то же время в инструкциях и наставлениях Химического Управления приводятся заведомо ложные данные о химическом миномете РККА. Там говорится. что дальность его до трех тысяч метров (вместо тысячи метров), скорострельность 10 выстрелов в минуту (вместо 3-4 выстрелов) и т.д.
Таким образом, благодаря РОХИНСОНУ сорвано освоение современного миномета для Красной армии.
РОХИНСОН располагает материалами об опытах германской армии по разбрызгиванию с самолета горючих жидкостей. Разбрызгиванию подвергается смесь нефти с парафином, которая поджигается самовоспламеняющимся составом с образованием на земле длинной полосы огня. РОХИНСОН имел все данные для внедрения в РККА этого ценного средства поражения живой силы, но он ограничился одним незначительным опытом и прекратил работы. Таким образом, РККА осталась не подготовленной для защиты от горючих жидкостей, распространяемых с самолета, и в то же время не имеет средств ответить противнику тем же.
На вооружении РККА состоит дымовая смесь “С-4”, которая представляет из себя смесь сер<н>ой кислоты с олеумом. Применение этой смеси связано с крупными затруднениями, ибо она обладает сильно разъедающим действием на металл приборов, сильно обжигает людей, ее применяющих, не годится для зимнего времени, на полях боя использование этой смеси невозможно, ибо приборы для ее распространения разъедаются через час после наполнения смесью, цистерны при перевозках портятся. РОХИНСОН и возглавляемый им институт ничего не делают в деле изыскания другой смеси, по образцу передовых капиталистических армий, из 4-ххлористого титана.
Так же неблагополучно обстоит дело и по ряду других видов химического вооружения, принятого в РККА.
РОХИНСОН сорвал освоение новой дымовой шашки американского образца, которая во много раз превосходит по эффективности дымообразования шашку РККА, являющуюся, по сути дела, французской шашкой образца 1918 г. Американская шашка имеет ряд крупнейших преимуществ перед шашкой РККА. В РККА на вооружении состоит старый химический фугас. Для одновременного подрывания большого количества фугасов требуется сложная сеть проводки, которая на сырой почве часто отказывается действовать. Эта система очень громоздка и несовершенна. В распоряжении РОХИНСОНА имеются подробные данные о германском фугасе, взрывающемся от соприкосновения наступающих бойцов противника. Это дело РОХИНСОНОМ также сорвано.
Вопрос: Откуда Вам известно все то, что Вы выше сообщили следствию?
Ответ: Я это знаю на основании близкого и тесного общения с РОХИНСОНОМ и целым рядом других военно-химических работников. Кроме того, я сам являюсь военным химиком и по роду своей работы нач<альником> Химического отделения Разведупра близко сталкивался с вопросами военно-химического вооружения РККА.
Вопрос: Назовите указанных Вами выше лиц?
Ответ: Это БАЛАШОВ – инспектор Химуправления РККА, БОТВИННИК – нач<альник> Химслужбы ПВО, САМИНСКИЙ – адъюнкт Военно-химической академии, КОБЯКОВ и др<угие>.
Вопрос: Чем Вы объясните, что РОХИНСОН, являющийся старейшим работником ВОХИМУ РККА, срывает и не принимает мер к внедрению в РККА современного химического вооружения?
Ответ: Я показывал выше и в предыдущих своих показаниях, что РОХИНСОН является троцкистом. Бездействие РОХИНСОНА в вопросах внедрения в РККА современного химического вооружения не случайно.
У меня с РОХИНСОНОМ был ряд разговоров по вопросу об отсталости химического вооружения РККА, которые не оставляли сомнений насчет действительных мотивов поведения РОХИНСОНА.
Вопрос: Какие же это мотивы.
Ответ: В октябре 1934 г. я видел РОХИНСОНА. В разговоре он сказал мне: “Жизнь в стране идет непонятно, впереди полная неизвестность и бесперспективность, работаешь, а смысла не видишь. К чему все это?”
“С другой стороны, – продолжал РОХИНСОН, – нельзя иначе, я должен создавать видимость работы”. РОХИНСОН в разговорах со мной нередко подчеркивал, что к делу обороны у него душа не лежит, что сил у нас, чтобы выдержать предстоящую войну с империалистическими державами, ничтожно мало, что в вопросах вооружения, особенно по военной химии, мы значительно отстали от передовых капиталистических стран, но что чем хуже, тем лучше.
РОХИНСОН был настроен резко пораженчески. Он в контрреволюционных выражения говорил, что СССР не является очагом мировой революции. РОХИНСОН считал, что трудящиеся массы, в первую очередь крестьянство, не пойдут защищать Советскую власть, что это вполне правильно, так как теперешнее руководство ВКП(б) защищать не следует, что в результате неизбежного поражения в предстоящей войне к власти придет новое демократическое руководство, что этим руководством будут троцкисты, что тогда из-за границы в СССР вернется Троцкий.
О Троцком РОХИНСОН отзывался всегда с большой восторженностью и любовью.
Вопрос: Когда и где Вам это говорил РОХИНСОН?
Ответ: Эти высказывания РОХИНСОН делал на протяжении последних лет. В 1933 г. у меня с ним был подробный разговор на эту тему у него на квартире, а летом 1934 г. аналогичный разговор у нас с ним происходил в институте.
Записано с моих слов правильно. Протокол мною прочитан.
ЧЕРНЯВСКИЙ.
ДОПРОСИЛИ:
ПОМ. НАЧ. ЭКО ГУГБ НКВД СССР: ДМИТРИЕВ.
НАЧ. 3 ОТД. ЭКО: ЧЕРТОК.
Верно: УПОЛНОМОЧЕННЫЙ 2 ОТД. СПО ГУГБ: Уемов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 111, Л. 105-114.
[1] (Военно-)Химическое управление РККА
[2] В тексте ошибочно – “ростовое”.
