ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

САФАРОВА Г.И. – от 11 января 1935 года.

(дополнительно)

В дополнение к моим показаниям сообщаю следствию следующее:

После возвращения из отпуска, проведенного в Казакстане, в сентябре 1932 г. в Ильинском я вторично – после июльской встречи – виделся с ЗИНОВЬЕВЫМ. Встреча эта, как и предыдущая, была устроена МАДЬЯРОМ, с которым ЗИНОВЬЕВ условился о времени встречи. Эта вторая встреча была посвящена обсуждению двух вопросов: положению дел в Коминтерне и его секциях и “информации” моей о Казакстане. В это время уже со всей ос­тротой стоял вопрос о возможности захвата Гитлером власти. ЗИНОВЬЕВ первый завел об этом разговор. Он оценивал положение дел в Германии следующим образом. КП Германии совершенно сбита с толку и дезориентирована лозунгом “борьбы с социал-фашизмом как главной опасностью”, своей слепотой КПГ помогает приходу Гитлера к власти. Руководство ЦК КПГ во главе с Тельманом не отдает себе отчета в том, что происходит, не принимает никаких мер даже на случай прихода Гитлера к власти. Предстоит неизбежный разгром КПГ, считающейся самой сильной секцией Коминтерна на Западе. Руководство ВКП(б) в Коминтер­не ведет линию, обрекающую партию на поражение. Ленинская тактика единого фронта забыта, выброшена за борт. Партии – секции КИ не в состоянии использовать процесс революционизирования рабочих масс на западе, ибо они только придаток ВКП, лишены самостоятельности, отсутствует в них всякая внутрипартийная демократия и самокритика. Посредственные люди, назначенные ЦК, делают все по указке, не способные мыслить. Так говорил ЗИНОВЬЕВ и спрашивал меня – не знаю ли я, не имею ли на примете людей из зарубежных партий, которые бы имели “самостоятельное мнение”, – конечно, в смысле борьбы с линией ВКП(б) и Коминтерна. Я ответил отрицательно и предложил поговорить с МАДЬЯРОМ, который бывает за границей и имеет возможность сноситься с более широким кругом людей и в Германии, и во Франции, и в Польше.

Моя “информация” о Казакстане носила столь же контрреволюционный характер, что и обсуждение положения дел в КИ. Я говорил о голодовке в Казакстане, о том, что из местных казаков привлечены к руководству только “голощекинские поддакиватели”. ЗИНОВЬЕВ заметил, что он сам хорошо информирован о казахстанских делах. “Вот и навивают индустриализацией: уничтожили сельское хозяйство, скотоводство и построили промышленные предприятия в пустыне. ГОЛОЩЕКИН постарался, но ведь и ЦК все это известно”, – сказал ЗИНОВЬЕВ. В эту встре­чу ЗИНОВЬЕВ снова рекомендовал видеться с МРАЧКОВСКИМ и И.Н. СМИРНОВЫМ, а также со СМИЛГОЙ.

“Много уходит на всякие предварительные встречи и нащу­пывания”, – жаловался ЗИНОВЬЕВ в ответ на мое замечание о том, что “если бы было поменьше дипломатничанья, то уже можно было бы представить коллективный документ в ЦК”. На этом встреча закончилась.

Написано собственноручно.

Г. САФАРОВ.

ДОПРОСИЛ:

НАЧ. 1 ОТД. СПО ГУГБ НКВД: ПЕТРОВСКИЙ.

Верно: Казакова

РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 134, Л. 224-225.