ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
ПОПОВА Георгия Федоровича – 15 декабря 1934 г.
ВОПРОС: Следствие располагает данными, что участники зиновьевско-троцкистского блока после идейно-политического разгрома его партией сохранили организационные связи и представляли из себя сколоченную к.-р. организацию. Что Вы можете показать по этому поводу?
ОТВЕТ: Да, я подтверждаю это. Остатки участников к.-р. зиновьевщины сохранили организационные связи между собой и фактически составляют к.-р. организацию.
Мне известно, что члены организации, воспитанные зиновьевщиной, в резко враждебном духе против руководителей партии, особенно против т. СТАЛИНА, при встречах между собой систематически продолжали вести к.-р. разговоры, направленные на дискредитацию руководителей партии.
ВОПРОС: Расскажите о задачах, которые ставила перед собой зиновьевская к.-р. организация.
ОТВЕТ: Как я уже показал, организация сложилась из зиновьевских кадров на почве борьбы против руководства ВКП(б). Из этого и вытекает задача организации, которая коротко может быть сформулирована так: какими угодно средствами устранить нынешнее руководство ВКП(б) во главе с т. СТАЛИНЫМ и продвинуть к руководству партией ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА и их сторонников. Практически, насколько мне известно, это выражалось в формировании настроений против т. СТАЛИНА, КАГАНОВИЧА, КИРОВА и др<угих>.
ВОПРОС: Кто известен Вам из руководящего состава организации?
ОТВЕТ: Точно этого я не знаю, мне об этом не говорили. Но я предполагаю, что одним из руководителей является В. РУМЯНЦЕВ. Лично с РУМЯНЦЕВЫМ я встречался в 33 г. и после этого его не видел. Припоминаю такой факт, который может быть интересен для следствия: в 1928 году я по возвращении из Курска был на квартире у РУМЯНЦЕВА, и тогда в беседе со мной он говорил, что нужно возвращаться в партию, причем этот разговор я понял так, что речь шла о возвращении в партию не в результате полного разоружения, а с двурушническими намерениями. Я в то время уже был членом партии. Я признаю себя виновным, что я не сообщил в то время об этих двурушнических намерениях РУМЯНЦЕВА и об его организационной роли. Я скрыл это от партии. Лично я в то время попытался отойти от РУМЯНЦЕВА, хотя окончательно с ним не порвал, но последующие встречи с другими членами к.-р. зиновьевщины привели к тому, что я снова принял участие в скрытой борьбе против руководства партии.
ВОПРОС: Кто из членов к.-р. зиновьевской организации входил в “боевое землячество” старых комсомольцев Ленинграда и не использовали ли землячество в к.-р. целях?
ОТВЕТ: В боевое землячество входили: ТОЛМАЗОВ А.И., ШАТСКИЙ Н., ЗВЕЗДОВ В.И., РУМЯНЦЕВ В., АНТОНОВ Н., ФАДЕЕВ Федор и я – ПОПОВ Г.
Искренне раскаиваясь в своих преступлениях перед партией, перед Советской властью и считая для себя необходимым до конца разоблачить к.-р. зиновьевщину, к которой я принадлежал, я должен заявить, что вся наша работа в боевом землячестве была фактически борьбой против линии партии, против руководства партии. Работа к.-р. зиновьевщины за последние годы изменилась, она стала значительно конспиративней. И боевое землячество было использовано прежде всего как место концентрации членов организации зиновьевцев, где среди прочих разговоров выявлялось и формировалось враждебное отношение к руководителям партии.
В “боевом землячестве” и в “Истомоле” политическое значение к.-р. зиновьевщины смазывалось.
ВОПРОС: С кем Вы встречались из участников к.-р. зиновьевской организации и каково содержание Ваших с ними разговоров?
ОТВЕТ: Кроме встречи, о которой я выше уже показал, я в 1933 г. виделся два раза с В. РУМЯНЦЕВЫМ.
Первый раз у меня была случайная встреча, и из того, что говорил он, – я помню лишь следующее: он, обращаясь ко мне, сказал: “Если нужна будет помощь в подыскании работы, приходи, мы тебя устроим”.
Второй раз я был у него в Райсовете, хотел, чтобы он помог мне устроиться на работу, он в это время составлял план работы, разговаривал со мной неохотно, и конкретного ответа от него я не получил.
В конце 1933 г. я виделся с Н. ШАТСКИМ на собрании боевого землячества. С собрания (Мойка, № 59) мы вместе шли до трамвайной остановки. По дороге ШАТСКИЙ высказывал личные обиды, неудовлетворенность положением. В это время были опубликованы тезисы к XVII съезду по докладу т. КАГАНОВИЧА. По ряду вопросов, затронутых в тезисах, ШАТСКИЙ высказал резко отрицательные настроения. Он говорил, что “руководство партии давит на партию”, что тезисы фактически означают “победу аппарата над партией” и т.п. к.-р. измышления. ШАТСКИЙ также отрицательно высказывался по вопросу упразднения коллегиальности.
Систематически – раз в 3-4 месяца я встречался с Петром СЕВЕРОВЫМ; он бывал у меня и я у него. В одно из последних посещений СЕВЕРОВА у него был также одновременно со мной – АНТОНОВ. Во время беседы, происходившей у нас, СЕВЕРОВ сказал, что ЗИНОВЬЕВ выведен из состава редакции журнала “Большевик”, на мой вопрос о причинах этого СЕВЕРОВ и АНТОНОВ ответили, что ЦК признана оппортунистической статья, написанная ЗИНОВЬЕВЫМ. Все мы, т.е. я, АНТОНОВ и СЕВЕРОВ расценили этот факт как гонение на ЗИНОВЬЕВА, мы считали, что это лишний раз подтверждает, что руководители партии не дают возможности ЗИНОВЬЕВУ работать в партии.
В эту встречу СЕВЕРОВ рассказывал, что был у В. РУМЯНЦЕВА.
АНТОНОВА, кроме проведенного вечера у СЕВЕРОВА, – нигде больше не встречал.
В 1933 г. я встречался с ХАНИК<ОМ>, с ВИНОГРАДОВЫМ, в 1934 г. виделся с ЦАРЬКОВЫМ, но существенных разговоров на полит<ические> темы я с ними не вел.
Протокол мною прочитан и записан с моих слов правильно.
ДОПРОСИЛ:
Нач. 6 ОТД. СПО ГУГБ – КОРКИН.
Верно:
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 120, Л. 46-49.
