ПРОТОКОЛ ДОПРОСА

БОЧАРОВА, Ефрема Михайловича

от 26 апреля 1936 года.

 

БОЧАРОВ Е.М., ур<оженец> г. Ленинграда, б<ывший> чл<ен> ВКП(б) с 1917 г. по январь 1935 г. с перерывом с 1927 г. по 1929 г., исключен как троцкист. 1903 г<ода> р<ождения>, в 1935 г. осужден к ссылке в Казахстан за троцкист­скую деятельность сроком на 3 года, до ссылки преподаватель Горьковского пединститута.

 

ВОПРОС: Вы обвиняетесь в том, что до ареста являлись участником контрреволюционной троцкистско-зиновьевской орга­низации, признаете ли вы это?

ОТВЕТ: Признаю себя виновным в том, что по день моего ареста в г. Алма-Ата 20 февраля 1936 года я являлся участником троцкистско-зиновьевской организации.

ВОПРОС: С какого времени вы являетесь участником орга­низации?

ОТВЕТ: Своей деятельности как зиновьевец я не прекращал с середины 1927 года, когда под влиянием БАКАЕВА и РУ­ДОГО в Вятке я подписал платформу и обращение т<ак> н<азываемого> троцкистско-зиновьевского блока.

30/I-1935 г. я был арестован в г. Горьком, но во время ареста показаний о своем участии в к.-р. организации за последние годы не давал. Я рассказал на следствии лишь об обще­известных фактах, т.е. о деятельности т<ак> н<азываемого> вятского центра, руководимого БАКАЕВЫМ до 1928 года.

Вопрос: Что Вам известно о деятельности троцкистско-зиновьевской организации после 1928-29 г.г.?

ОТВЕТ:   В начале 1929 года БАКАЕВ переехал из Вятки в Горький и начал туда постепенно перетягивать ряд зиновьевцев. Вскоре после БАКАЕВА переехал в Горький ГОРОХОВ, который устроился на работу в Крайлесотрест. ГОРОХОВ, в свою очередь, перетянул в Горький меня – БОЧАРОВА на работу к себе в Крайлесотрест.

Одновременно со мной прибыли в Горький ДОБРЫНИН и ОЛЬХОВСКИЙ в 1930 году.

Таким образом, к 1930 г. в Горьком оказалось большинство активных участников троцкистско-зиновьевской организации в Вятке.

Всех этих лиц БАКАЕВ сгруппировал вокруг себя. Кроме того, к нам стали присоединяться и другие троцкисты и зиновьевцы, находившиеся к тому времени в Горьком.

Так, например, к нам примкнул активный зиновьевец ФУРТИЧЕВ, который прибыл в Горький в 1930 г., а также БАТАШЕВ и ВОЛЬПЕ, прибывшие в Горький из Пензы в 1929 г.

ВОПРОС: ФУРТИЧЕВЫМ, БАТАШЕВЫМ и ВОЛЬПЕ не ограничилось расширение связей БАКАЕВА в Горьком. Назовите всех известных Вам участников троцкистско-зиновьевской организации.

ОТВЕТ: Мне известно, что участниками троцкистско-зи­новьевской организации также являлись: ЕЛИН – директор ИМЛ в Горьком, впоследствии завкультпропом крайкома ВКП(б), ФЕДОТОВ – слушатель ИМЛ, впоследствии директор пединститута, БЕРНШТЕЙН – преподаватель по истории запада в Горьком, ЗЕЛЬЦЕР – преподаватель пединститута в Горьком, ДУБИНСКИЙ – б<ывший> ассистент кафедры философии в Горьком, МУСАТОВ – б<ывший> пре­подаватель Горьковского пединститута, и ВОРОБЬЕВА – жена ФУРТИЧЕВА, преподаватель краевых курсов марксизма-ленинизма в Горьком. Эта группа троцкистов возглавлялась ЕЛИНЫМ и через него связалась с группой БАКАЕВА. Фактически в Горь­ком были организационно объединены две группы: одна во главе с БАКАЕВЫМ, вторая – во главе с ЕЛИНЫМ.

Вопрос: В чем заключалась деятельность организации в Горьком?

Ответ: Пока БАКАЕВ был в Горьком, у него на квартире регулярно собирался актив организации. У БАКАЕВА бывали: ФУРТИЧЕВ, я – БОЧАРОВ, ОЛЬХОВСКИЙ, ГОРОХОВ и другие. На этих сборищах обсуждались в троцкистском духе политика и мероприятия ВКП(б) и советской власти. Много внимания уделялось вопросам коллективизации. Мы рассчитывали на провал полити­ки ВКП(б) в первую очередь на этом фронте. БАКАЕВ ставил перед организацией основной задачей объединение и подготов­ку кадров троцкистов и зиновьевцев, которые после про­рвала политики ВКП(б) смогли бы организованно захватить власть в свои руки и привести ТРОЦКОГО, ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА к руководству страной. В качестве практической задачи перед каждым участником организации ставилась дальнейшая вербовка новых лиц в организацию, в первую очередь среди “недовольных” в партии. БАКАЕВ развил целую про­грамму действий по созданию в рядах ВКП(б) групп двурушников. 

Вопрос: Были ли Вы на сборище у БАКАЕВА 31 декабря 1930 года?

Ответ: Был. Я это помню точно, потому что это было под новый год. На этом совещании БАКАЕВ, собиравшийся уезжать из Горького в Москву, дал установки продолжать орга­низационную работу, подбирать надежных людей в организа­цию и готовить участников организации к открытым высту­плениям, как только обнаружится несостоятельность и про­вал политики ВКП(б).

Вопрос: Кто присутствовал на сборище у БАКАЕВА 31/XII-З0 г.?

Ответ: На этом совещании кроме БАКАЕВА и КОСТИНОЙ присутствовали: ОЛЬХОВСКИЙ, БАТАШЕВ, ФУРТИЧЕВ и я, БОЧА­РОВ.

Вопрос: Поддерживали ли Вы организационную связь с БАКАЕВЫМ после его отъезда из Горького?

Ответ: Да. После того, как БАКАЕВ переехал из Горького в Москву, я его систематически посещал и ставил в из­вестность о деятельности организации в Горьком. Одновременно я от него получал директивы, которые по приезде в Горький сообщал связанным со мной активным участникам организации.

Вопрос: Когда конкретно вы посещали БАКАЕВА в Москве?

Ответ: В Москве я посетил БАКАЕВА: в августе-сентябре 1931 года при проезде через Москву на курорт; в апреле 1932 г., когда я ездил в Москву на съезд по изучению производительных сил (съезд был организован Госпла­ном); в апреле и мае 1933 года, когда я был в Москве в ин­ституте экономических исследований Наркомтяжпрома и на совещании конъюнктурного совета при Госплане РСФСР; в сентябре-октябре 1933 г. во время поездки на курорт и в январе 1934 года, когда я ездил в Москву на совещание пед­вузов при Наркомпросе РСФСР.

Вопрос: Расскажите подробно содержание ваших бесед с БАКАЕВЫМ?

Ответ: Во время моих встреч с БАКАЕВЫМ в 1931 г., 1932 и 1933 г.г я рассказывал БАКАЕВУ о том, что в Горьком троцкистско-зиновьевская организация продолжает развивать свою деятельность и что проводится вербовка новых участни­ков организации.

В один из моих приездов в Москву, кажется, в 1932 г. БАКАЕВ обратил мое внимание на необходимость начать вербовочную работу среди рабочих на предприятиях. БАКАЕВ и КОСТИ­НА, присутствовавшая при этом разговоре, рассказывали мне о том, что якобы в Иваново имело место на почве продовольственных затруднений массовое выступление рабочих. Это<т> факт, по указаниям БАКАЕВА, должна была использовать и Горьковская организация, БАКАЕВ говорил, что нужно возглавить всякое назревающее недовольство среди рабочих.

В январе 1934 года, когда я был у БАКАЕВА, последний мне заявил, что положение в стране резко изменилось. Давая клеветническую оценку путей, которыми партия и советская власть достигли осуществления намеченной линии, БАКАЕВ констатировал, что основные трудности советской властью преодо­лены, и сейчас надеяться на провал политики ВКП(б) и совет­ского правительства уже не приходиться. БАКАЕВ подчеркивал, что создавшаяся обстановка отнюдь не означает, что организация должна прекратить свою деятельность. Он указы­вал лишь на то, что методы борьбы с партией должны быть изменены. БАКАЕВ считал, что нужно переходить к более решительным, более активным методам борьбы. Он заявил, что зиновьевцы и троцкисты могут рассчитывать на успех только в том случае, если руководство ВКП(б) будет силой устранено. В связи с этим он выдвинул в качестве основной задачи троцкистско-зиновьевской организации – террористическую борьбу с руководителями ВКП(б).

Вопрос: Что конкретно Вам поручил в этом направлении БАКАЕВ?

Ответ: БАКАЕВ мне поручил поставить в известность участников троцкистской организации в Горьком, что террор как метод борьбы с партией принят центром троцкистско-зиновьевской организации и что в связи с этим перед органи­зацией в Горьком стоит задача приступить к созданию боевых террористических групп, которые бы приняли непосредственное участие в подготовке и осуществлении террористических актов над руководителями ВКП(б), в первую очередь, над СТАЛИНЫМ в Москве и КИРОВЫМ – в Ленинграде.

Вопрос: О каком центре троцкистско-зиновьевской орга­низации Вам говорил БАКАЕВ?

Ответ: Когда БАКАЕВ еще находился в Горьком и в первые годы его проживания в Москве (1931-1932 г.), он мне говорил, что он, БАКАЕВ, совместно с И.Н. СМИРНОВЫМ, КАВТАРАДЗЕ и МРАЧКОВСКИМ, составляют центр троцкистско-зиновьевской организации в Союзе, причем БАКАЕВ представляет в этом центре зиновьевцев.

Вопрос: БАКАЕВ, как вы показываете, вам говорил в начале 1934 г. о подготовке террористических актов над тов. СТАЛИНЫМ и тов. КИРОВЫМ. Рассказывал ли Вам БАКАЕВ, кто и как должны будут организовать эти террористические акты?

Ответ: Точное время совершения террористических актов БАКАЕВ мне не указывал. Однако, он мне говорил, что ор­ганизация располагает боевыми террористическими кадрами в Москве и Ленинграде. На участников организации в Горьком БАКАЕВ возлагал надежды в смысле привлечения и их к террористическим актам.

Вопрос: Кому из участников тер<рористической> организации в Горь­ком вы передавали террористические установки, полученные вами от БАКАЕВА?

Ответ: После моего приезда из Москвы в Горький весной 1934 г. у меня был разговор с ФУРТИЧЕВЫМ. 

С ФУРТИЧЕВЫМ разговор происходил у него на квартире. Организационно я с ним был связан еще задолго до этого – с момента моего знакомства с ним в 1930 г. на квартире у БАКАЕВА. После отъезда БАКАЕВА из Горького ФУРТИЧЕВ входил в руководство троцкистско-зиновьевской организации. Именно поэтому я говорил с ним первым об установках на террор, полу­ченных мною от БАКАЕВА.

Вопрос: Как реагировал на них ФУРТИЧЕВ?

Ответ: ФУРТИЧЕВ в ответ на рассказанное заявил, что он оправдывает целиком эту тактику, т.к. режим в партии сейчас таков, что только убийство руководителей ВКП(б) мо­жет изменить создавшуюся обстановку.

ФУРТИЧЕВ во время этого разговора мне рассказал, что вопрос о подготовке кадров террористов в Горьком обсуж­дался в руководстве Горьковской организации. В результате решено, что каждому участнику организации необходимо сре­ди своих связей подбирать подходящих людей, которые будут согласны принять личное участие в подготовке и совершении террористических актов. ФУРТИЧЕВ мне также сказал, что ак­тивную работу в этом направлении ведет участник организа­ции ФЕДОТОВ.

Вопрос: Имели ли вы разговор с ФЕДОТОВЫМ по этому вопросу?

Ответ: Да. У меня был по этому вопросу разговор с ФЕ­ДОТОВЫМ приблизительно в мае 1934 г. в кабинете ФЕДОТОВА в помещении пединститута в Горьком.

К моменту этого разговора через связывавшего нас ФУРТИЧЕВА мы уже знали друг о друге, как об участниках троцкистской организации. В процессе этой беседы с ФЕДОТОВЫМ я, ссылаясь на разговор, имевший место между мной и ФУРТИЧЕВЫМ, стал расспрашивать ФЕДОТОВА, что им практичес­ки делается для создания террористических групп. ФЕДОТОВ мне рассказал, что он вовлек в организацию скрытого троцки­ста, директора Сормовского пединститута ПОНОМАРЕВА и препо­давателя Горьковского пединститута МУСАТОВА. ПОНОМАРЕВ, по словам ФЕДОТОВА, вел вербовку студентов в террористичес­кие группы, МУСАТОВУ же было поручено с этой целью использовать свои связи по Москве.

Вопрос: Известно ли Вам, кого конкретно завербовал ПОНОМАРЕВ в организацию и с кем именно МУСАТОВ был связан по Москве?

Ответ: Нет. ФЕДОТОВ мне об этом не говорил.

 

Записано с моих слов верно, мною прочитано:

 

БОЧАРОВ.

 

ДОПРОСИЛ: 

 

ОПЕРУПОЛН. III ОТД. СПО ГУГБ –
Мл. ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (АЛЬТМАН)

 

ВЕРНО:

 

ОПЕРУПОЛНОМ. 3 ОТД. СПО ГУГБ –
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: (УЕМОВ)

 

 

РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 223, Л. 46-54.