ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
КАРЦЕВА, Даниила Анисимовича, от 23-го декабря 1936 г.
Вопрос: На предыдущих допроса вы упорно отказывались давать откровенные показания о вашей принадлежности к контрреволюционной троцкистской организации и вашей практической работе. Прекратите упорство и дайте правдивые показания?
Ответ: Хочу быть откровенным и поэтому заявляю, что на предыдущих допросах я не давал искренних показаний, пытался обмануть следствие и направить его по ложному пути. Продумав все, я решил говорить правду о моем участии в к.-р. организации.
Вопрос: Вы признаете себя виновным в том, что до момента вашего ареста являлись участником к.-р. троцкистской организации?
Ответ: Признаю, что до самого момента моего ареста я действительно являлся участником к.-р. троцкистской организации, существовавшей в Западной Сибири.
Вопрос: Когда и кем вы были вовлечены в к.-р. организацию?
Ответ: В к.-р. троцкистскую организацию я был вовлечен 1928 году в г. Каинске быв<шим> руководителем партизанских отрядов ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ Василием.
Вопрос: Раньше вы ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА знали?
Ответ: С ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ я познакомился в 1927 г. в г. Каинске.
Вопрос: При каких обстоятельствах вы были вовлечены в к.-р. троцкистскую организацию?
Ответ: В период с 1924 по 1928 год я работал в качестве председателя Убинского Райисполкома, одновременно был членом Окрисполкома. Как председателю Райисполкома мне приходилось очень часто бывать в окружном тогда центре в г. Каинске. Кажется, в 1927 г., время точно не помню, в г. Каинск из Томска приехал на работу ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ. О поезде его я узнал еще у себя в Убинском районе, не помню от кого. Вскоре мне пришлось быть в Каинске, и там, в разговоре с бывшим партизаном ЧЕПКОЙ, работавшим Зам<естителем> Пред<седателя> Окрисполкома, он, делясь новостями, подтвердил факт приезда ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА, сказав, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ назначен на работу в ОкрЗУ.
В этот же приезд, кажется, на следующий день, я встретился с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ на пленуме Окрисполкома.
Вопрос: Кто познакомил вас с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: Меня с ним познакомил ЯРОШЕНКО – быв<ший> партизан, работавший в то время председателем Кыштовского райисполкома.
Вопрос: С ЯРОШЕНКО вы раньше были знакомы?
Ответ: Я знал его, но близкой связи с ним не поддерживал. Встречались иногда на пленумах и съездах.
Вопрос: Продолжайте наши показания об обстоятельствах вербовки вас в к.-р. организацию ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ.
Ответ: На следующий день, до открытия заседания пленума Окрисполкома я находился среди собравшихся членов пленума. В это время ко мне подошел ЯРОШЕНКО с неизвестным человеком и познакомил с ним. Этот неизвестный назвался ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ. В момент знакомства ЯРОШЕНКО, обращаясь к ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ, сказал: “Вот это тот КАРЦЕВ, о котором я тебе говорил”. Из этих слов ЯРОШЕНКО я сделал вывод, что обо мне они раньше вели какие-то разговоры. На замечание ЯРОШЕНКО ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сказал: “Помню, помню”, приветно пожал мне руку и отвел в сторону. ЯРОШЕНКО от нас отошел. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ спросил меня: “Ну, как живется”. Сказав ему, что я живу неплохо, мы пошли с ним в зал, т.к. в это время участников пленума попросили в зал.
В перерыве между заседаниями мы вместе с ШЕВЕЛЕВЫМ вышли из зала, прохаживаясь по коридору, продолжали разговор. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ подробно расспрашивал меня, в каких частях я участвовал в партизанском движении. Я назвал ему часть, после чего ШЕВЕЛЕВ мне задал вопрос: “Где находятся командиры этих частей”. Я сказал ему, что командир полка ЗАКРУЖНЫЙ уехал, по слухам, где-то умер. Большинство же из командиров подразделений осели и живут в деревне. При этом назвал фамилии ЗАИКА и КОЗЛОВА, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сказал, что они, наверно, живут в нужде, я отвечал утвердительно и привел пример с ЗАИКОЙ Емельяном, быв<шим> комбатом полка. После этого ШЕВЕЛЕВ спросил о настроениях быв<ших> командиров. Я сказал, что настроены они скверно. На это ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ заметил, что при теперешнем отношении к партизанам иначе быть не может. Разговор перешел на тему как живут партизаны вообще. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ расспрашивал, сохранился ли у партизан тот боевой дух, который был, когда мы били Колчака. Продолжая дальше, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ говорил: “Я вот знаю, что партизаны Алтая и Мариинского уезда влачат жалкое существование, настроены к власти враждебно”. В ответ на это я в местных примерах рассказал ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ почти такую же картину. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ спросил меня: “Кого винят партизаны в плохой жизни”. Я ответил ему: “Ты сам знаешь, кого партизаны могут винить. Винят руководство Советской власти”. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сказал на это: “Пожалуй, они и правы”, наклонившись ко мне, вполголоса продолжал: “Нам с тобой как никому известно теперешнее положение крестьян в деревне. СТАЛИНЫМ введена система всяких поборов с крестьян. Крестьяне разоряются. Партизаны – прямые люди, привыкли недовольство высказывать открыто. Однако не в руководстве Соввласти суть дела, чего партизаны не всегда понимают. Нажим на крестьян и их обнищание – это результат неправильной политики СТАЛИНА. Когда говоришь об этом, невольно вспоминаешь Троцкого и Зиновьева, но об этом между нами”. На эти слова ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА я ничего не ответил, только спросил его: “На какой работе ты здесь будешь”. Он ответил с усмешкой: “За революционные заслуги дают такие важные посты, как мне. Переселением занимаюсь в округе. Впрочем, это неважно. Мне, кстати, нужно побывать в этой группе районов”. Здесь нас прервал подошедший ЯРОШЕНКО, мы расстались, договорившись встретиться завтра.
Вопрос: Эта встреча с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ состоялась?
Ответ: На следующий день с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ мы встретились в столовой.
Вопрос: Какие установки о развертывании к.-р. троцкистской работы вы получили от ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА в этот раз?
Ответ: ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ говорил, что к нему обращается много партизан, что все они недовольны, при этом ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сказал: “Да, и действительно, положение партизан очень тяжелое, а если еще учесть, что партизаны – передовая, более активная часть крестьянства, можно эту оценку целиком отнести к крестьянству. Налоги без конца. Возьми рабочих, и они также голодны и недовольны, а впереди пятилетка несет новые лишения и рабочим, и крестьянам. Что-то будет. Только Троцкий сумел открыто заявить о губительной политике СТАЛИНА, нам же открыто это сделать нельзя, иначе ярлык на спину и репрессии. Но подождем, будущее покажет. Сейчас надо набирать силы”. Из этого я понял, что надо собирать всех недовольных партизан для борьбы против руководства ВКП(б).
Вопрос: Следствию известно, что вы дали согласие ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ вести к.-р. работу под его руководством.
Вопрос: Да, я дал согласие.
Вопрос: Вы знали, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ является троцкистом?
Ответ: Да, знал. Со слов ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА, он еще в 1926 году привлекался к партийной ответственности за троцкизм. Кроме того, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ в беседах со мной прививал мне троцкистские взгляды. Он указал, что партия переродилась в бюрократический аппарат, руководимый СТАЛИНЫМ, что она не является выразителем воли рабочих и крестьян, а если она и управляет массами, то только потому, что в ее руках сосредоточена власть, и она репрессирует всех, что внутрипартийной демократии нет, есть система повсеместного предательства под видом критики и борьбы с уклонами. И дальше, что политика, которую ведет СТАЛИН, дает массам только голод и нищету.
Вопрос: Назовите фамилии троцкистов, с которыми был связан ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ?
Ответ: Таких лиц я не знаю.
Вопрос: Неправда, следствие требует правдивых показаний.
Ответ: Выше я уже называл фамилию ЯРОШЕНКО, быв<шего> председателя Кыштовского РИКа, о котором ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ говорил как об участнике троцкистской организации и что он – ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ с ним связан. Других же лиц он не называл.
Вопрос: Где ЯРОШЕНКО в данное время?
Ответ: Не знаю. В 1928 году он был снят с работы и исключен из партии за троцкизм.
Вопрос: Расскажите подробно об обстоятельствах исключения из партии ЯРОШЕНКО?
Ответ: Кажется, в августе месяце 1928 года, точно не помню, ЯРОШЕНКО Кыштовской парторганизацией был исключен из ВКП(б) за троцкизм. Я узнал об этом от ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА. Он рассказывал, что ЯРОШЕНКО погорел потому, что не делал того, что ему говорили, и что удастся ли ему, ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ, выручить его – он не знает. Со слов того же ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА уже позднее я узнал, что на заседании Бюро Окружкома ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ горячо выступал в защиту ЯРОШЕНКО, однако выступление успеха не имело, ЯРОШЕНКО был исключен, а ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ за защиту троцкиста ЯРОШЕНКО бюро ОК ВКП(б) был объявлен выговор.
Вопрос: Что вам известно о практической контрреволюционной троцкистской работе ЯРОШЕНКО?
Ответ: О к.-р. троцкистской работе ЯРОШЕНКО я ничего не знаю.
Вопрос: А что вам известно о к.-р. троцкистской работе ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА в Каинске?
Ответ: Мне об этом также ничего не известно.
Вопрос: Вы скрываете к.-р. троцкистскую работу ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА. Требуем говорить правду?
Ответ: Вспоминаю, мне ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ действительно рассказывал, что ведет в Каинске к.-р. троцкистскую работу и в этих целях связан с высланными троцкистами, проживающими в г. Каинске.
Вопрос: Назовите фамилии ссыльных троцкистов, с кем был связан ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ?
Ответ: Возможно, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ называл мне фамилии троцкистов, но я не помню.
Вопрос: Назовите, с кем вы были связаны из высланных троцкистов в г. Каинске?
Ответ: Я связи с высланными троцкистами не имел.
Вопрос: Следствию известно, что ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сообщал вам о наличии контрреволюционной организации среди бывших партизан, руководимой троцкистами?
Ответ: Буду говорить откровенно. Кажется, в августе или сентябре месяце 1928 г. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ, встретив меня в Окрисполкоме, попросил зайти к нему на квартиру. Я дал согласие и вечером в квартире ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА один на
один он мне рассказал, что партизанами ведется подпольная работа по подготовке переворота для устранения Сталина и его ставленников от руководства страной и что эта работа ведется под руководством троцкистов, которые ведут работу внутри партии. “Теперь троцкисты и некоторый наш партизанский командный состав действуют организованно”, – сказал ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ, сообщив мне далее, что он установил связь в Томске с Карлом РАДЕКОМ.
Вопрос: Кого персонально из бывшего командования партизан назвал вам ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ как людей, которые ведут контрреволюционную работу среди партизан?
Ответ: На мой вопрос к ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ – кто же эти командиры, которые поднимаются на борьбу с Советской властью, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ мне сказал: “Для тебя достаточно знать, что туда входят такие люди, как ТРЕТЬЯК, руководитель партизан Алтая, и ЗАХАРОВ – известный партизан”. И дальше продолжал: “Говорю это тебе для того, чтобы ты тоже завернул работу здесь”.
Вопрос: Какие конкретно задания по контрреволюционной работе были даны вам ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: На мой вопрос к нему, что же мне делать практически, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ ответил: “Первое и основное – это держать связь с партизанами, а они поведут за собой все крестьянство. Партизанам надо сохранить прежние боевые соединения и авторитет командования. Среди партизан распространять недовольства против Сталина, доказывая, что он основной виновник произвола над крестьянами. Нужно настраивать крестьян и партизан в пользу Троцкого. Партизаны знают Троцкого и пойдут за ним, нужно только доказать им, что Троцкий ложно оклеветан, а делать это нужно в простых и понятных выражениях. Убедить крестьян и партизан, что жизнь народа будет тогда хороша, когда во главе руководства будет Троцкий. Надо сделать так, чтобы партизаны поднялись и повели за собой крестьян”.
Вопрос: Вы дали согласие ШЕВЕЛЕВУ-ЛУБКОВУ вести работу по его указаниям?
Ответ: Дал. Правда, при этом заметил ему, что я член партии, и такую работу вести небезопасно. ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ отвечал: “В партии ты притаись и очень осторожно ищи сторонников, что же сделаешь, как говорят – с волками жить, по-волчьи выть”.
Вопрос: С кем вас по работе к.-р. организации связал ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ?
Ответ: На мой вопрос, с кем я буду поддерживать связь, ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ ответил: “Пока со мной, а дальше будет видно, но учти, что, если я уеду, не пиши, это опасно. Все указания ты можешь получить только лично, хотя бы от ТРЕТЬЯКА и ЗАХАРОВА, лучше всего от ЗАХАРОВА, который живет в Новосибирске. Им о тебе будет известно, а ты при встрече сошлись на меня”. Я согласился. Перед уходом ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ сказал: “Так как я здесь на некотором подозрении, давай встречаться будем реже”.
Вопрос: Что еще рассказывал вам ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ о связи с Карлом РАДЕК<ОМ>?
Ответ: Никаких подробностей ШЕВЕЛЕВ-ЛУБКОВ мне о связи с Карлом РАДЕК<ОМ> не сообщил, а сам я не спросил его об этом.
Вопрос: Позднее вы встречались с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ?
Ответ: Я видел его еще несколько раз. О к.-р. работе мы с ним не говорили. В сентябре мес<яце> 1928 г. меня арестовали за служебные преступления и больше с ШЕВЕЛЕВЫМ-ЛУБКОВЫМ я не встречался.
Вопрос: Вы ТРЕТЬЯКА и ЗАХАРОВА знаете?
Ответ: Лично не знаю, но много слышал о них как о быв<ших> участниках партизанского движения.
Вопрос: Вы встречались с ТРЕТЬЯКОМ и ЗАХАРОВЫМ?
Ответ: Нет, не встречался. В 1934 году, будучи в Новосибирске, я сделал попытку разыскать ЗАХАРОВА, но его не встретил.
Вопрос: Дайте показания, какую практическую контрреволюционную работу вы провели по указаниям ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА?
Ответ: Никакой контрреволюционной работы по указанию ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА я не вел.
Вопрос: Следствию точно известно, что вы по указанию ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА вели контрреволюционную работу и создали контрреволюционную организацию в Здвинском районе. Требуем правдивых показаний?
Ответ: Признаю, что по установке ШЕВЕЛЕВА-ЛУБКОВА я после возвращения на жительство в Здвинский район восстановил связи с бывшими командирами партизанского движения КОЗЛОВЫМ, ЗАИКА, а также и рядовыми партизанами. Беседуя с ними, внедрял им недовольство руководством в лице СТАЛИНА, положительно отзывался о Троцком, возводя Троцкого как достойного руководителя правительства, способного улучшить жизнь народа. Другой работы я не вел.
Допрос прерывается.
Протокол мною прочитан, записано с моих слов правильно.
КАРЦЕВ.
Допросил:
НАЧ. 4-го ОТДЕЛЕНИЯ 4-го ОТДЕЛА УГБ УНКВД ЗСК
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ – ПЕРМИНОВ.
Верно:
СТАРШИЙ ИНСПЕКТОР 8-го ОТДЕЛА ГУГБ
ЛЕЙТЕНАНТ ГОСУДАРСТВ. БЕЗОПАСНОСТИ: Голанский (ГОЛАНСКИЙ)
РГАСПИ Ф. 17, Оп. 171, Д. 271, Л. 69-79.
