ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
от 26 декабря 1934 г.
ВОПРОС: Следствию известно, что в данных Вами до сего времени показаниях Вы скрываете весьма существенные факты из антипартийной контрреволюционной деятельности группы б<ывших> зиновьевцев, возглавляемой ЕВДОКИМОВЫМ, и Вашу личную роль в этой группе. Что можете Вы показать по этому поводу?
ОТВЕТ: Признаю, что до сего времени я скрывал от следствия подлинное политическое лицо группы б<ывших> зиновьевцев, возглавляемой ЕВДОКИМОВЫМ, в состав которой входил также и я сам. Мои личные отношения с ЕВДОКИМОВЫМ, КУКЛИНЫМ и ГЕРТИКОМ побуждали меня скрывать от следствия известные мне факты их антипартийной деятельности. Сейчас я осознал необходимость сказать следствию всю правду, ничего не утаивая.
Прежде всего, о политической оценке нашей группы: нас связывали, помимо личной дружбы и совместной в прошлом борьбой с партией, общее недовольство нынешним руководством партии и бешенная злоба против СТАЛИНА как вождя партии.
Встречаясь друг с другом, все мы использовали каждую возможность, каждый даже непроверенный, а порою и маловероятный слух для того, чтобы дискредитировать руководство партии, посеять и укрепить недоверие, в особенности, в отношении СТАЛИНА.
По существу говоря, мы разлагали партию, подтачивая ее монолитность и сплоченность изнутри.
Мне вспоминается такой факт: во время моего пребывания в августе 1932 г. на даче у ЗИНОВЬЕВА в Ильинском, где кроме меня присутствовали ЕВДОКИМОВ, КУКЛИН, КАМЕНЕВ и ФЕДОРОВ, кто-то из присутствовавших рассказал, что Емельян ЯРОСЛАВСКИЙ недавно поместил в “Правде” какую то статью по поводу одной из “волынок” в Иваново-Вознесенске и что за эту статью СТАЛИН выводит его из состава редакции “Правды”.
ЗИНОВЬЕВ, выслушав это сообщение, заявил: “СТАЛИНУ не нужны люди, работавшие вместе с ЛЕНИНЫМ, и он постепенно будет таких людей убирать”.
Все мы молча согласились с этой оценкой ЗИНОВЬЕВА.
Когда в 1932 г. было опубликовано воззвание Коминтерна по поводу шанхайских событий, ЕВДОКИМОВ в беседе со мной заявил; “Разве при ЛЕНИНЕ мыслимо бы было обращение к трудящимся Китая через головы рабочих масс СССР? Только СТАЛИН может думать, что ему удастся перехитрить международную буржуазию и скрыть связи Коминтерна с ВКП(б) и рабочим классом Советского Союза”.
В другом случае, после опубликования решений XVII партийной конференции о переходе во втором пятилетии к бесклассовому обществу ЕВДОКИМОВ упрекал руководство партии в том, что данное решение, по своему значению являющееся историческим и поворотным на пути дальнейшего развития социализма в нашей стране, преподносится партии и всем трудящимся, как сюрприз, без всякой предварительной подготовки, мешает массам глубоко разобраться в сущности и значении этого решения.
Отсюда вывод о руководстве партии как о бюрократической машине, штампующей через партийный аппарат свои решения, преподносимые массам в готовом виде, об общем “зажиме” и отсутствии внутрипартийной демократии. Такие же настроения разделялись КУКЛИНЫМ и ГЕРТИКОМ. Оценивая обстановку, в которой протекал XVII съезд партии, ЕВДОКИМОВ в весьма злобных и нелестных выражениях отозвался о личности СТАЛИНА.
ВОПРОС: Что Вам известно о связях Вашей московской группы с остатками быв<шей> зиновьевской оппозиции в Ленинграде?
ОТВЕТ: Мне известно, что отдельные лица, входившие в группу ЕВДОКИМОВА, поддерживали связь с остатками быв<шей> зиновьевской оппозиции в Ленинграде. Так, например, в Москву время от времени приезжал ЛЕВИН Владимир, БАШКИРОВ, встречавшиеся с ЕВДОКИМОВЫМ, ГЕРТИКОМ и со мной.
Из Москвы в Ленинград часто ездил ГЕРТИК и несколько раз я – БРАВО. О встречах моих по Ленинграду я уже показывал на предыдущих допросах. Кроме того, мне известны со слов ЕВДОКИМОВА несколько его поездок в Ленинград на протяжении 33-34 г.г. Мне помнится из его рассказов, что в Ленинграде он встречался с БОГРАЧЕВЫМ и каким-то работником Облснаба (фамилию не знаю).
ВОПРОС: Что еще Вы можете сообщить о фактах Вашей антипартийной связи с ЗИНОВЬЕВЫМ?
ОТВЕТ: В конце лета 1932 г. трестом “ЗАГОТЗЕРНО” был командирован на Украину инспектор Обелов для обследования выполнения посевных планов. По его возвращении я обратился к нему (ОБЕЛОВУ) с просьбой дать мне корреспонденцию для редактируемого мною журнала “На фронте с<ельско>хоз<яйственных> заготовок”. ОБЕЛОВ вместо корреспонденции передал мне копию составленной им докладной записки, рисующей крайне тяжелое положение на селе, отсутствие продовольствия у населения, заставляющее питаться суррогатами и поедать семенные фонды (речь шла об одном из районов Одесской области).
Когда позднее я посетил ЗИНОВЬЕВА в Ильинском, я информировал его о полученной мною от ОБЕЛОВА копии докладной записки о тяжелом продовольственном положении на Украине. ЗИНОВЬЕВ выразил пожелание иметь у себя копию указанной докладной записки и просил, чтобы я передал ему эту записку. Некоторое время спустя, я встретил в Москве жену ЕВДОКИМОВА, проживавшую временно на даче ЗИНОВЬЕВА, которая напомнила мне, что ЗИНОВЬЕВ ждет обещанную докладную записку. Я тогда же переслал через ЕВДОКИМОВУ в закрытом конверте в адрес ЗИНОВЬЕВА копию записки ОБЕЛОВА, которую ЗИНОВЬЕВ мне не вернул.
Записано с моих слов верно и мною прочитано: БРАВО.
ДОПРОСИЛ: ПОМ. НАЧ. ОО ГУГБ НКВД – ГЕНДИН.
СПРАВКА: ОБЕЛОВ умер в декабре 1934 г.
ВЕРНО: Кузнецов
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 121, Л. 187-189.
