ПРОЕКТ
ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Данными предварительного и судебного следствий по делу о подпольной к.-р. террористической группе, подготовившей и осуществившей под руководством так называемого “ленинградского центра” в г. Ленинграде 1 декабря 1934 г. убийство члена Президиума ЦИК СССР, члена Политбюро и Секретаря ЦК н ЛК ВКП(б) тов. С.М. КИРОВА, было установлено, что одновременно в г. Москве осуществлял свою контрреволюционную подпольную деятельность так называемый “московский центр”, составившийся из руководителей бывшей антисоветской зиновьевской группы, не прекратившей, несмотря на свою капитуляцию, своей подпольной работы, направленной на осуществление контрреволюционных целей в духе так называемой зиновьевско-троцкистской платформы.
Произведенное в связи с этим предварительное следствие полностью подтвердило эти данные, установив, что в состав так называемого “московского центра” входили: ЗИНОВЬЕВ Г.Е., КАМЕНЕВ Л.Б., ФЕДОРОВ, ГОРШЕНИН, БАКАЕВ И.П., ЕВДОКИМОВ Г.Е., КУКЛИН А.С., ШАРОВ Я.В. и ГЕРТИК А.М., объединившие вокруг себя ряд наиболее активных членов бывшей антисоветской зиновьевской группировки и установившие систематические связи с членами ленинградской группы, осужденными Военной Коллегией Верховного Суда СССР 28-29 декабря 1934 г. по указанному выше делу.
Предварительное следствие установило, что так называемый “московский центр” не ограничивался одним лишь поддержанием связей с ленинградской подпольной группой из числа бывших зиновьевцев и отдельными своими единомышленниками в других городах, но играл роль, как выразился обв<иняемый> ФЕДОРОВ, политического центра, систематически на протяжении ряда лет руководившего подпольной к.-р. деятельностью как московской, так и ленинградской групп.
Эта обстоятельство, несмотря на запирательство со стороны основных руководителей “московского центра” ‒ обвиняемых ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА, ‒ следствие считает полностью установленным не только показаниями лиц, осужденных по делу “ленинградского центра”, и, в частности, показаниями ЛЕВИНА, признавшего, что он был уполномоченным “московского центра”, РУМЯНЦЕВА, МЯСНИКОВА и др<угих>, но и ряда самих членов “московского центра”: БАКАЕВА, ГОРШЕНИНА, ФЕДОРОВА, ШАРОВА и членов московской контрреволюционной подпольной группы бывших зиновьевцев, привлеченных в качестве обвиняемых по настоящему делу, ‒ БРАВО, АНИШЕВА, ГЕССЕНА и других.
Одной из основных задач этой подпольной контрреволюционной группы во главе с “московским центром” являлось сохранение своих “кадров”, накопление сил и укрепление среди членов группы чувства озлобления и открытой ненависти к руководителям партии и Советской власти.
Обв<иняемый> ФЕДОРОВ, характеризуя деятельность к.-р. подпольной зиновьевской группы, подтвердил, что ‒
“основная задача, которая в то время стояла перед зиновьевской организацией, заключалась в том, чтобы организованным путем уйти в подполье, перестроить методы своей подпольной работы, сохранив в партии основные кадры оппозиции. Кадры сохранены были тем, что была дана установка подавать обманные, двурушнические заявления в партию с согласием и подчинением решениям съезда…”
(Пок<азания> 6/1, л<ист> д<ела>……)
Эти двурушнические, изменнические методы контрреволюционной деятельности составляют характерную особенность приемов борьбы, усвоенных и широко практиковавшихся участниками подпольной контрреволюционной зиновьевской группы, не останавливавшимися для достижения своих целей ни перед какими средствами.
В показаниях своих от 4 января с<его> г<ода>, говоря о том, как “кристаллизовался московский зиновьевский контрреволюционный центр, к голосу которого прислушивались участники зиновьевских групп”, обв<иняемый> БАКАЕВ показал:
“… Наш центр не имел никакой положительной программы, которую он мог бы противопоставить Центральному Комитету партии. Здесь была только злобная враждебная критика важнейших мероприятий партии, эта критика была под стать белогвардейским выродкам из “последних новостей”.
В этом-то и заключается трагедия нашего положения в своей борьбе против партии, в своих злопыхательствах по ее адресу ‒ мы прямо скатились в белогвардейское болото ‒ контрреволюционное болото. Ленин был тысячу раз прав, когда говорил, что логика борьбы приводит каждую оппозицию к прямой неприкрытой контрреволюции. Такой итог, который приходится признать…”
(л<ист> д<ела>……)
То же самое, по существу, подтвердил и обв<иняемый> САХОВ, показавший:
“… Задачей к.-р. организации было: а) сохранить кадры зиновьевцев и б) продолжать политическое воспитание их в духе, отличном от того, как воспитывает своих членов партия и ее ЦК. Все это было подчинено одной цели – продвижение к руководству партией и Коминтерна ЗИНОВЬЕВА…
Систематическими выпадами к.-р. характера в организации воспитывалось враждебное отношение к руководству партии, особенно к СТАЛИНУ и его ближайшим соратникам…”
(л<ист> д<ела>……)
Этой же задаче служила и широко распространенная среди членов этой подпольной группы информация о различного рода событиях внутренней и внешней политики в откровенной контрреволюционной трактовке, с заведомым извращением действительности.
Тот же обв<иняемый> БАКАЕВ по этому поводу говорит, что ‒
“информация всегда была контрреволюционная по своему существу; она распространялась на все вопросы внутренней и внешней политики…
Так, постепенно потянулись нити политических связей от квартиры ЗИНОВЬЕВА вниз, через наши квартиры к московским товарищам, непосредственно в Ленинград и другие пункты; создавалось и крепло контрреволюционное зиновьевское подполье…”
(л<ист> д<ела>……)
Эта контрреволюционная «информация» реализовалась через ряд наиболее приближенных к ЗИНОВЬЕВУ и ЕВДОКИМОВУ участников группы, пользовавшихся своим служебным положением в преступных целях.
Следствием установлено, что таким именно образом действовали члены “московского центра” ‒ КУКЛИН, ГЕРТИК, ЕВДОКИМОВ, ШАРОВ, систематически наезжавшие в Ленинград и поддерживавшие контрреволюционные связи с членами “ленинградского центра”.
В борьбе против Советской власти эта подпольная контрреволюционная группа, как показал обв<иняемый> ФЕДОРОВ, не брезгала никакими средствами:
“…Члены организации являлись рассадниками самой гнусной клеветы, “слушков” и сплетен о руководстве партии…
…На протяжении всей деятельности зиновьевской организации в ее рядах культивировалась злоба и ненависть к руководству партии, при этом организация не останавливалась перед тем, чтобы пустить в ход клевету, ложь, обман, извратить факты, т.е. применялись все гнуснейшие средства, заимствованные из арсенала фашизма…”
(л<ист> д<ела>……)
О контрреволюционном вырождении подпольной зиновьевской группы говорит и участник этой группы – САФАРОВ Г.И., дело о котором выделено и направлено на доследование.
САФАРОВ показал, что ‒
“мы усиленно варились в собственном соку, все больше и больше усиливая свое разложение и втягивая в трясину всех, кто так же, как и мы, великолепной силой пролетарского натиска на всю дрянь прошлого отбрасывался в загробный контрреволюционный мирок внутренней эмигрантщины…”
“Все мысли и идеи сводились к идеологическому оформлению буржуазно-реставраторской реакции против социализма…
Политически в антипартийном подполье слились в одну сплошную реакционную массу все контрреволюционные, антипартийные группировки. Мы стали конденсаторами контрреволюционной злобы и ненависти остатков эксплуататорских классов…”
(л<ист> д<ела>……)
Не случайно на этой, отравленной ядом зиновьевского подполья почве вырастали и крепли подлинно фашистские методы борьбы, открытые террористические настроения, приведшие к гнусному убийству тов. С.М. КИРОВА.
О неизбежности подобного рода настроений, логически подготовлявшихся всем характером и всем содержанием подпольной деятельности зиновьевцев, говорит целый ряд обвиняемых как из числа привлеченных по настоящему делу, так и из числа тех, в отношении которых дело выделено и направлено на доследование.
Об этом говорят: обв<иняемый> ЦАРЬКОВ, непосредственно связывающий выстрел НИКОЛАЕВА с “экстремистскими, как он выразился, настроениями” (л<ист> д<ела>……), выросшими на почве зиновьевских контрреволюционных установок, обвиняемый БАШКИРОВ, заявивший ‒
“что выстрел НИКОЛАЕВА явился следствием его (НИКОЛАЕВА) пребывания и воспитания в к.-р. троцкистско-зиновьевской организации” и что “вся троцкистско-зиновьевская к.-р. организация несет политическую ответственность за этот акт…”
(л<ист> д<ела>……)
Обв<иняемый> ГОРШЕНИН в поданном следствию заявлении прямо признал, что –
“культивирование внутри нашей организации враждебного отношения к партруководству и в особенности к т. СТАЛИНУ при отсутствии какой-либо перспективы в отношении осуществления основной цели (возвращение ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА к руководству) – не могло не повести к тому, что наиболее непримиримые, наиболее озлобленные, абсолютно классово выродившиеся элементы вроде отпочковавшейся ленинградской группы (РУМЯНЦЕВА, КОТОЛЫНОВА, ЛЕВИНА и др<угих>) перешли к таким чисто фашистским методам борьбы против вождей партии, как индивидуальный террор…”
(л<ист> д<ела>……)
Следствием не установлено фактов, которые дали бы основание предъявить членам “московского центра” и, в частности, его руководителям в лице ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА прямое обвинение в том, что они дали согласие или давали какие-либо указания по организации совершения террористического акта, направленного против т. КИРОВА. Но вся обстановка и весь характер деятельности подпольного контрреволюционного “московского центра” доказывают, что они знали о террористических настроениях членов этой группы и разжигали эти настроения.
Члены “московского центра” и, в первую очередь, обвиняемые ЗИНОВЬЕВ, и КАМЕНЕВ за последствия их подпольной контрреволюционной деятельности, толкнувшей на путь террористических выступлений их ленинградскую группу, должны поэтому нести не только моральную и политическую ответственность, но и ответственность по советским законам.
Эту ответственность, по крайней мере, в отношении моральном и политическом, не могут не принять на себя и сами обвиняемые.
Так, говоря о своей ответственности за совершенное 1 декабря 1934 г. злодейство, обв<иняемый> ЗИНОВЬЕВ показал:
“…Объективный ход событий таков, что с поникшей головой я должен сказать: антипартийная борьба, принявшая в прежние годы в Ленинграде особенно острые формы, не могла не содействовать вырождению этих негодяев. Это гнусное убийство бросило такой зловещий свет на всю предыдущую антипартийную борьбу, что я признаю: партия совершенно права в том, что она говорит по вопросу о политической ответственности бывшей антипартийной «зиновьевской» группы за совершавшееся убийство…”
(л<ист> д<ела>……)
Привлеченные в качестве обвиняемых по настоящему делу показали:
1. БАКАЕВ И.П. – что он действительно являлся участником подпольной контрреволюционной группы, образовавшейся из числа бывших зиновьевцев, и что во главе этой группы действительно стоял “московский центр” в составе: ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, ЕВДОКИМОВА, ФЕДОРОВА, ГОРШЕНИНА, КУКЛИНА, ШАРОВА и его – БАКАЕВА; что в “контрреволюционную группу зиновьевцев-ленинградцев входило довольно большое количество старых оппозиционеров, испытанных в прежней борьбе”, группировавшихся вокруг РУМЯНЦЕВА, МАНДЕЛЬШТАМА, СОСИЦКОГО, МЯСНИКОВА, – осужденных Военной Коллегией Верховного Суда ССР по делу так называемого “ленинградского центра”, которые имели непосредственные связи с ЗИНОВЬЕВЫМ, КАМЕНЕВЫМ, ЕВДОКИМОВЫМ, КУКЛИНЫМ, ГЕРТИК<ОМ> и с ним – БАКАЕВЫМ. По признанию БАКАЕВА, подпольная контрреволюционная работа участников бывшей зиновьевской антисоветской группы продолжалась, начиная с 1928 г. и по 1934 г.
2. ГОРШЕНИН И.С. – что он также был участником указанной выше группы и был тесно связан с членами московского зиновьевского центра. ГОРШЕНИН признал, что контрреволюционная подпольная работа зиновьевцев продолжалась на протяжении всего десятилетия – 1925-1935 г.г. под непосредственным руководством ЗИНОВЬЕВА и КАМЕНЕВА. Изобличая других участников этой группы, ГОРШЕНИН особо выделил роль ШАРОВА, непосредственно связанного с ЗИНОВЬЕВЫМ, и ГЕРТИК<А>, являвшегося до декабря м<еся>ца 1934 г. членом зиновьевской подпольной контрреволюционной группы и персонально связанного с главой этой группы – Г.Е. ЗИНОВЬЕВЫМ.
3. ФЕДОРОВ Г.Ф. – что он также являлся участником указанной подпольной контрреволюционной группы и что в политический центр этой группы входили указанные в обвинительном заключении лица.
4. ЕВДОКИМОВ Г.Е. – признал, что являлся членом “московского центра”.
5. КУКЛИН А.С. – также признал, что являлся членом “московского центра” и что поддерживал связи с членами ленинградской группы – ЛЕВИНЫМ, МЯСНИКОВЫМ, СОСИЦКИМ и ТОЛМАЗОВЫМ.
6. БРАВО Б.Л. – признал себя участником указанной выше группы и показал, что в течение всего последующего времени, вплоть до ареста, имел на почве контрреволюционной деятельности наиболее близкие связи с ГЕРТИК<ОМ>, ЕВДОКИМОВЫМ, БАКАЕВЫМ, КУКЛИНЫМ, ГОРШЕНИНЫМ, ШАРОВЫМ, ЗИНОВЬЕВЫМ и КАМЕНЕВЫМ.
7. АНИШЕВ А.И. – признал себя участников ленинградской группы и показал, что из известных ему лично членов “московского центра” на протяжении ряда лет, вплоть до октября 1933 г., он был связан по делам контрреволюционной организации с ЕВДОКИМОВЫМ, БАКАЕВЫМ, КУКЛИНЫМ, ГЕРТИК<ОМ>.
8. ЦАРЬКОВ Н.А. – признал себя участником указанной выше группы и дал показания, приведенные в обвинительном заключении.
9.. САХОВ Б.Н. – признал, что был активным участником этой группы до 1932 г. и что до последнего времени поддерживал связи с ЕВДОКИМОВЫМ, КУКЛИНЫМ и другими активными членами этой подпольной контрреволюционной группы.
10. ГЕССЕН С.М. – признал, что, разделяя контрреволюционные взгляды этой группы, на протяжении всего времени после 15 съезда поддерживал на почве контрреволюционной деятельности связи с рядом активных участников подпольной контрреволюционной зиновьевской группы, в частности, с ЗИНОВЬЕВЫМ, ЕВДОКИМОВЫМ, ШАРОВЫМ, БАКАЕВЫМ, ГОРШЕНИНЫМ и другими.
11. БАШКИРОВ А.Ф. [1] – признал, что он вернулся в партию с двурушническими целями по прямому указанию ЗИНОВЬЕВА, переданному ему одним из участников группы. Признал, что был связан непосредственно с членами “ленинградского центра” – ЛЕВИНЫМ и СОСИЦКИМ.
12. ТАРАСОВ И.И. – также признал, что вернулся в партию с двурушническими намерениями в соответствии с установкой, данной ЗИНОВЬЕВЫМ в письме на имя РУМЯНЦЕВА от 30 июня 1928 г., и с тех пор принимал активное участие в контрреволюционной подпольной деятельности этой группы. Подтвердил, что он также был связан с членами “ленинградского центра” – РУМЯНЦЕВЫМ и КОТОЛЫНОВЫМ.
13. ГЕРЦБЕРГ А.В. – признал, что был членом подпольной контрреволюционной зиновьевской группы и указал ряд фактов контрреволюционной подпольной деятельности этой группы вплоть до 1934 года.
14. ФАЙВИЛОВИЧ Л.Я. – подтвердил свое участие в указанной контрреволюционной подпольной зиновьевской группе.
15. ПЕРИМОВ А.В. – признал, что в течение всего времени вплоть до 1933-34 г.г. он поддерживал связи с активными руководителями зиновьевской подпольной контрреволюционной группы в лице ГЕРТИК<А>, ГОРШЕНИНА, БАКАЕВА и ЗИНОВЬЕВА.
16. ГЕРТИК А.М. – подтвердил, что до последнего времени (декабрь 1934 г.) являлся активным участником зиновьевской подпольной контрреволюционной группы и был тесно связан с членами “московского центра”.
На очной ставке с ГОРШЕНИНЫМ подтвердил, что в его квартире, как и на квартире других членов этой группы, происходили нелегальные собрания и сборища.
17. ШАРОВ Я.В. [2] – признал себя виновным в том, что входил в состав “московского центра” вместе с ЗИНОВЬЕВЫМ, КАМЕНЕВЫМ, ЕВДОКИМОВЫМ, БАКАЕВЫМ, ФЕДОРОВЫМ и КУКЛИНЫМ. ШАРОВ подтвердил, что на протяжении 1931-32 г.г. получал от ЗИНОВЬЕВА ряд контрреволюционных установок.
18. КАМЕНЕВЛ. Б. ‒ в предъявленном ему обвинении виновным себя не признал, объяснив, что не порвал окончательно с ЗИНОВЬЕВЫМ своих связей лишь благодаря ряду бытовых условий. Признал, что, вернувшись в партию, недостаточно активно и энергично боролся с тем разложением, которое было последствием борьбы с партией и “на почве которого могла возникнуть и осуществить свое преступление шайка бандитов из подонков бывшей антипартийной организации”.
Изобличается показаниями указанных выше обвиняемых – БАКАЕВА, ГОРШЕНИНА, ФЕДОРОВА, БРАВО, ШАРОВА и др<угих>.
19. ЗИНОВЬЕВ Г.Е. ‒ в предъявленном ему обвинении виновным себя не признал, заявив, что “после 1929 г. организации уже не было” и что оставшиеся в Ленинграде участники группы в течение первого времени могли рассматривать его, ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, ЕВДОКИМОВА, БАКАЕВА и др<угих> как “известный моральный центр”.
ЗИНОВЬЕВ также признал, что “б<ывшая> ленинградская верхушка продолжала встречаться” и после 1932 г., и что у него, ЗИНОВЬЕВА, в 1932 г. имели место колебания и недовольство политикой партии.
Изобличается показаниями указанных выше обвиняемых.
НА ОСНОВАНИИ ИЗЛОЖЕННОГО ВЫШЕ ОБВИНЯЮТСЯ:
1. ЗИНОВЬЕВ Григорий Евсеевич, 1883 г<ода> р<ождения>, служащий, исключенный из рядов ВКП(б) в 1932 г. и восстановленный в 1933 г. в связи с заявлением о полной солидарности с политикой партии;
2. КАМЕНЕВ Лев Борисович, 1883 г<ода> р<ождения>, служащий, исключен из рядов ВКП(б) в 1932 г., но восстановлен в 1933 г. по тем же мотивам;
3. БАКАЕВ Иван Петрович, 1887 г<ода> р<ождения>, исключавшийся из рядов ВКП(б), но восстановленный ввиду подачи заявления о полной солидарности с генеральной линией партии;
4. ЕВДОКИМОВ Григорий Еремеевич, 1884 г<ода> р<ождения>, служащий, исключавшийся из ВКП(б), но восстановленный по тем же мотивам;
5. ГЕРТИК Артем Моисеевич, 1879 г<ода> р<ождения>, служащий, исключенный в 1927 г. из ВКП(б), но восстановленный по тем же мотивам;
6. КУКЛИН Александр Сергеевич, 1876 г<ода> р<ождения>, исключенный из рядов ВКП(б) в 1927 г., но восстановленный в 1928 г. по тем же мотивам;
7. ШАРОВ Яков Васильевич, 1884 г<ода> р<ождения>, служащий, исключавшийся из рядов ВКП(б) в 1927 г., но восстановленный в 1928 г. по тем же мотивам;
8. БРАВО Борис Львович, 1900 г<ода> р<ождения>, служащий, исключавшийся из рядов ВКП(б) в 1927 г. за фракционную деятельность, но восстановленный в 1929 г. по тем же мотивам;
9. ГЕССЕН Сергей Михайлович, 1898 г<ода> р<ождения>, служащий, исключавшийся из рядов ВКП(б) в 1927 г. за фракционную деятельность, но восстановленный по тем же мотивам;
10. САХОВ Борис Наумович, 1900 г<ода> р<ождения>, служащий, б<ывший> член ВКП(б), имеет строгий выговор с предупреждением за фракционную деятельность;
11. ТАРАСОВ Иван Иванович, 1902 г<ода> р<ождения>, студент, исключавшийся из рядов ВКП(б) в 1927 г. за фракционную деятельность, но восстановленный в 1929 г. в связи с его заявлением о полной солидарности с политикой партии и Советской власти;
12. ФАЙВИЛОВИЧ Леонид Яковлевич, 1900 г<ода> р<ождения>, служащий, исключавшийся из рядов ВКП(б) в 1928 г. за фракционную деятельность, но восстановленный в 1929 г. по тем же мотивам;
13. ГЕРЦБЕРГ Александр Владимирович, 1892 г<ода> р<ождения>, служащий, б<ывший> член ВКП(б);
14. ГОРШЕНИН Иван Степанович, 1894 г<ода> р<ождения>, служащий, б<ывший> член ВКП(б);
15. АНИШЕВ Анатолий Исаевич, 1899 г<ода> р<ождения>, служащий, быв<ший> член ВКП(б), исключавшийся в 1927 г. за фракционную деятельность, но восстановленный в 1928 г. в связи с его заявлением о полной солидарности с политикой партии и Советской власти;
16. ЦАРЬКОВ Николай Алексеевич, 1903 г<ода> р<ождения>, служащий, быв<ший> член ВКП(б), исключавшийся из партии за фракционную деятельность, но восстановленный в 1929 г. по тем же мотивам;
17. БАШКИРОВ Александр Фабианович, 1903 г<ода> р<ождения>, студент Электротехнического ин<ститу>та, б<ывший> член ВКП(б), исключавшийся за фракционную деятельность в 1927 г., но восстановленный в 1928 г. по тем же мотивам;
18. ПЕРИМОВ Алексей Викторович, 1897 г<ода> р<ождения>, служащий, исключенный из ВКП(б) в 1928 г., но восстановленный в том же году по тем же мотивам;
19. ФЕДОРОВ Григорий Федорович, 1891 г<ода> р<ождения>, служащий, исключенный из ВКП(б) в 1927 г. за фракционную деятельность, но восстановленный в 1928 г. по тем же мотивам – все б<ывшие> члены ВКП(б) –
в том, что большинство из них являлись участниками подпольной контрреволюционной группы, образовавшейся в Москве и Ленинграде из числа бывших участников зиновьевской антисоветской группы, и принимали активное участие в контрреволюционной подпольной деятельности этих групп, приведшей к убийству 1-го декабря 1934 года члена Президиума ЦИК СССР, члена Политбюро ЦК ВКП(б) и Секретаря ЦК и ЛК ВКП(б) тов. С.М. КИРОВА.
Кроме того, ЗИНОВЬЕВ Г.Е., КАМЕНЕВ Л.Б., ЕВДОКИМОВ Г.Е., БАКАЕВ И.П., ГЕРТИК А.М., КУКЛИН А.С., ШАРОВ Я.В., ФЕДОРОВ и ГОРШЕНИН, –
в том, что, входя в указанную выше подпольную к.-р. группу, являлись членами “московского центра” этой группы, руководящего деятельностью как московской, так и ленинградской подпольных к.-р. групп, ‒
т.е. в преступлениях, предусмотренных ст. ст. 17, 58-8 и 58-11 УК РСФСР.
Вследствие изложенного и в соответствии с постановлениями Центрального Исполнительного Комитета СССР от 10 июля [3] и 1 декабря 1934 года, вышеназванные лица подлежат суду Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР.
Обвинительное заключение составлено в г. Ленинграде ” ” января 1935 года.
ЗАМ. ПРОКУРОРА СОЮЗА ССР: (А. ВЫШИНСКИЙ)
СЛЕДОВАТЕЛЬ ПО ВАЖНЕЙШИМ ДЕЛАМ
ПРИ ПРОКУРОРЕ СОЮЗА ССР: (Л. ШЕЙНИН)
“УТВЕРЖДАЮ” ‒ ПРОКУРОР СОЮЗА ССР: (И. АКУЛОВ)
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 139, Л. 368-372, 375-380.
Привлеченные в качестве обвиняемых по настоящему делу:
1.. БАКАЕВ И.П., 2. ГОРШЕНИН И.С., 3 ФЕДОРОВ Г.Ф., 4. ЕВДОКИМОВ Г.Е., 5. ШАРОВ Я.В. [4], – признали свое участие в “московском центре”;
6.. КУКЛИН А.С., 7. ГЕРТИК А.М., – отрицали свое участие в “московском центре”, но ГЕРТИК признал, что являлся активным участником зиновьевской подпольной к.-р. группы;
8.. БРАВО Б.Л., 9. САХОВ Б.Н., 10. ГЕРЦБЕРГ А.В., 11. ФАЙВИЛОВИЧ Л.Я., – признали свое участие в московской подпольной к.-р. зиновьевской группе;
12.. ЦАРЬКОВ Н.А., 13. АНИШЕВ А.И., 14. БАШКИРОВ А.С., 15. ТАРАСОВ, – признали свое участие в ленинградской подпольной к.-р. зиновьевской группе;
16.. ГЕССЕН С.М., 17. ПЕРИМОВ А.В., – признали свою связь с рядом активных участников к.-р. подпольной зиновьевской группы;
18.. КАМЕНЕВ Л.Б. – виновным себя не признал, но подтвердил, что до 1930 г. принимал участие в подпольной к.-р. деятельности и что не порвал окончательно с Зиновьевым своих связей лишь благодаря ряду бытовых условий. Признал, что “недостаточно активно и энергично боролся с тем разложением, которое было последствием борьбы с партией и “на почве которого могла возникнуть и осуществить свое преступление шайка бандитов из подонков бывшей антипартийной организации…”
Изобличается показаниями БАКАЕВА, ГОРШЕНИНА, ФЕДОРОВА, БРАВО, ШАРОВА и др<угих>.
19.. ЗИНОВЬЕВ Г.Е. – виновным себя не признал, заявив, что “после 1929 г. организации уже не было”, но что что “б<ывшая> ленинградская верхушка продолжала встречаться” и после 1932 г. ЗИНОВЬЕВ также признал, что “оставшиеся в Ленинграде участники группы в течение первого времени могли рассматривать его, ЗИНОВЬЕВА, КАМЕНЕВА, ЕВДОКИМОВА, БАКАЕВА и др<угих> как известный моральный центр”. Также признал, что в 1932 г. у него были колебания и недовольство политикой партии.
Изобличается показаниями указанных выше обвиняемых, а также ряда членов “ленинградского центра”.
РГАСПИ Ф. 671, Оп. 1, Д. 139, Л. 373-374.
[1] В тексте ошибочно – “А.С.”.
[2] В тексте ошибочно – “Я.Г.”.
[3] Имеется в виду Постановление ЦИК СССР от 10 июля 1934 г. «О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых Народным комиссариатом внутренних дел Союза ССР и его местными органами». В нем, в частности, говорилось: «Расследуемые Народным комиссариатом внутренних дел Союза ССР и его местными органами дела об измене родине, о шпионаже, терроре, взрывах, поджогах и иных видах диверсий (ст. ст. 6, 8 и 9 Положения о преступлениях государственных) подлежат рассмотрению Военной коллегии Верховного суда Союза ССР и военных трибуналов округов по подсудности».
[4] В тексте ошибочно – “Я.Г.”.
